А. Казаковцев: «Ведомый ангелом»

Анатолий Казаковцев в представлении не нуждается – патриотам вятского спорта хорошо известна его славная биография в мире русского хоккея. Под руководством нашего тренера сборная России становилась вице-чемпионом мира по ринк-бенди, юношеская и юниорская сборные страны выигрывали «мир», «Родина» была трижды лучшей на чемпионате РСФСР, завоевывала «золото» зимней Спартакиады народов СССР.
После окончания сезона 2004/2005 заслуженный тренер России, заслуженный работник физической культуры, почетный член федерации России по хоккею с мячом, награжденный почетным знаком олимпийского спорткомитета, Анатолий Казаковцев оставил пост старшего тренера «Родины», так и не сумев пережить обидное поражение кировчан в ответной игре с «Енисеем». Сегодня Анатолий Алексеевич отдыхает от спорта, как говорят, физически и психологически, поэтому мы не могли не встретиться с ним для интереснейшего интервью.
Жизненный путь длиной в 69 лет дает повод поразмышлять о былом: правильности и неправильности принятых когда-то решений, фатальных случайностях, которые сегодня кажутся не потерянными шансами, а знаками свыше, удачных поворотах судьбы, встречах с интереснейшими людьми и дальними странами, роли домашнего очага в формировании характера и принципов…
- Анатолий Алексеевич, расскажите о своих родителях…
- Я родился в большой семье, в кировском поселке Новый, что находится под мостами около железнодорожного вокзала. С родителями мне очень повезло: мама, по рождению вологодская дворяночка Татьяна Владимировна, одно время работала преподавателем в школе, а папа Алексей Петрович трудился на железной дороге, кроме того, был отличным спортсменом: играл в баскетбол и бегал на лыжах, никогда не пил и не курил. Вскоре маме стало не до работы, так как нужно было воспитывать семерых детей – шестерых сыновей и дочку. Ее отношение к нам я помню до сих пор – мама никогда не кричала, воспитывала только добротой, хотя жили мы очень бедно, что до войны, что после. Только представьте, на кухне часто не было ничего, кроме картошки, но она спрашивала у каждого, что ему приготовить, и умудрялась практически из ничего сотворить потрясающе вкусные блюда! Утро в семье всегда начиналось с поцелуев, и у любого из нас, несмотря на тесноту, было пусть плохонькое, но свое место в доме.
Конечно, «держались» мы на приусадебном хозяйстве, и в разное время семью помимо огорода спасали корова, коза, свиньи. Порядок в отношениях был заведен простой – во всем помогать друг другу, трудиться по мере сил на благо родных людей. Мама всегда была нашим оплотом, и ее врожденная интеллигентность при любых обстоятельствах исподволь воспитывала нас в самых обыденных жизненных ситуациях. Как-то раз пошел я с братьями посуду мыть (в те годы вода в реке была чистейшая!), и кто-то из нас сломал очень красивую тарелку. Когда мама узнала, только вздохнула грустно-грустно: «Ах, надо же, как жалко! Ведь она была моя самая любимая!» И до того нам стало печально и стыдно, что впредь подобных случайностей мы старались избегать. Педагогические подходы мамы остались во мне навсегда, я старался быть на нее похожим и никогда в последствии не оскорблял и не унижал своих воспитанников.
- Кто сориентировал вас на жизненном пути? Мама была педагогом, отец – железнодорожником, откуда появилась тяга к спорту, тренерству?
- Я искренне считаю, что у каждого человек есть свой ангел-хранитель, который и ведет его по пути, данному свыше. Сегодня, размышляя над своей жизнью, я искренне говорю, что очень счастлив: за плечами остались прекрасные годы, хотя детство и молодость прошли в бедноте.
А со спортом дружба началась еще с детских лет. Любимым развлечением был, конечно, футбол, в который мы играли целой улицей: сначала мячом, сшитым из чулка и набитым тряпками, потом кирзовым за 25 рублей, купленным на общие «пожертвования». Мяч гоняли с утра до вечера при любой возможности, даже когда пасли коров. Росли мы тогда без тренеров, поэтому техника была своя у каждого, что где-то было и большим плюсом.
Спорту учеба не мешала, я выступал за сборную команду родной школы №20 по футболу и хоккею. Но потом случилось страшное: обучение, раздельное у девочек и мальчиков, сделали общим, школы «слили», и в этой мясорубке я угодил в школу №21. Никакие уговоры взять меня обратно не действовали на прежнего директора, и я «забастовал», перестав ходить на уроки. Когда об этом узнал папа, то сначала здорово отстегал меня за разгильдяйство, а потом устроил на работу, чтобы не слонялся без дела.
Взяли меня на железную дорогу рабочим связи, и холодной зимой 1953-1954 гг. пришлось вырыть немало ям под телеграфные столбы за 330 рублей в месяц. Потом я трудился старшим помощником по связи, проверяя исправность радиостанции на паровозах, а затем пошел в армию.
Три года я служил под Хабаровском в части, ответственной за радиоспецсвязь, и позже даже хотел остаться на сверхсрочную службу, так как работа обещала быть довольно спокойной и высокооплачиваемой. Только тоска по дому и родным людям не позволила мне принять это решение.
- В армии, наверное, тоже занимались спортом?
- Конечно, я играл в футбол на первенство Хабаровска в команде четвертого райсовета «Динамо», созданной на базе нашей воинской части, участвовал абсолютно во всех спортивных мероприятиях. До сих пор помню первенство части по боксу, о котором ничего не знал, хотя и умел драться. У нас в школьные годы так было: собирались класс на класс, и начинали «косалку» до первой краски, потом играли в футбол и бежали всей оравой на колхозное поле, чтобы накопать картошки или срезать капусты. Как здорово потом было поджарить или запечь все это богатство на костре! Но дрались мы совершенно беззлобно, нам было просто интересно не проиграть в поединке, суметь увернуться, провести интересный прием. А в тех боксерских соревнованиях я отличился удивительно: выиграл первый бой в своей категории, а во втором, пропустив серию ударов от соперника, разозлился и просто «отходил» его руками и ногами как в уличной схватке. Зрители чуть не умерли со смеху, и позже, нарисовав на меня остроумную карикатуру, повесили на стену.
- Как развивалась спортивная карьера после армии? Боксом заниматься уж точно не пригласили!
- Зато пригласили вернуться в общество «Локомотив», где я занимался в школьные годы. В армии мы больше играли в футбол, в хоккей с мячом только на первенство части, где хватало умения стоять на коньках, мало-мальски управляться с клюшкой, да небольшой площадки. Кировские же ребята по сравнению со мной играли в русский хоккей прекрасно, и мне пришлось как можно быстрее восполнять утерянные навыки. В тот год Хлыновка застыла рано, и каждое утро я надевал коньки, шел на лед тренироваться, благодаря чему смог значительно улучшить мастерство к тому времени, как появилась площадка на «Локомотиве».
В сезоне 1959-1960 гг. сборная Кировской области неплохо выступала на Спартакиаде народов СССР, и шестерых человек из нашей команды, включая меня, известный тренер Айрих пригласил в Алма-Ату играть за общество «Буревестник». Предложение сулило и поступление в институт, несмотря на 8 классов образования, и новые интересные условия жизни, но я отказался из-за семьи. Папа, когда узнал о приглашении, очень расстроился, потому что рассчитывал на меня как самого старшего, в строительстве нового дома – старый деревянный уже разваливался, и надо было возводить литой, шлакобетонный. Конечно, я остался и помог семье – этот дом стоит до сих пор, в нем живут мой братья.
- За «Локомотив» выступать продолжили?
- После устройства на работу в вагонное депо я еще играл в футбол за сборную ГЖД, где особых лавров не снискал, но запомнилось, что в полуфинале первенства среди железнодорожников мы проиграли команде из Тбилиси, позже ставшей чемпионом Союза. Хоккей с мячом, конечно, тоже не оставлял, но в нашей зоне приходилось встречаться со слабыми командами, и «Локомотив» без труда оставался лидером.
Все изменилась 12 апреля 1961 года. Пятерых игроков из «Локомотива» - Володю Кощеева, Вадика Журавлева, Колю Демакова, Толю Шаромова и меня – пригласили в спортколлектив завода «Лепсе», которым руководил прекрасный физкультурный организатор Иван Архипович Мильчаков.
Всех нас устроили на работу в разные цехи, меня взяли слесарем-инструментальщиком 4 разряда в цех №42. Там я столкнулся с тонкой слесарной работой, о которой прежде не имел никакого представления, но прекрасный мастер и дружный рабочий коллектив помогли мне преодолеть все начальные трудности. Никогда не забуду, как впервые делал копир для деталей, и даже на долю миллиметра нельзя было ошибиться в размерах! Если бы не помощь товарищей по цеху, вряд ли получилось отстоять свой 4 разряд и получать приличные по тем временам деньги – почти тысячу рублей…
Зимой я играл в хоккей, после окончания сезона возвращался в цех, а с наступлением майских праздников нас снова освобождали от заводских будней, так как наступал черед футбола – игр на первенство области.
- Как тогда выступала заводская команда?
- На первенстве области по футболу стабильно были в призерах и дважды его выигрывали, а в хоккее с мячом просто не знали себе равных, правда в зоне чемпионами не были ни разу.
Наша команда выступала во второй лиге класса А, и очень хотелось попасть в первую, чтобы выполнить норматив мастера спорта. Когда в 1966 году коллектив здоров омолодился талантливыми хоккеистами Леней Лобачевым, Колей Навалихиным и Борей Колупаевым, мечта играть в 1-й лиге стала наконец-то походить на реальность, но по инициативе Ивана Мильчакова нас вдруг распустили. Так, вместе с частью игроков я воспользовался приглашением из Сыктывкара и уехал играть за команду «Эжва», которая сегодня называется «Строитель». Проведя в ней три сезона, я вдруг задумался о жизни: понял, что негоже иметь 8 классов образования и решил учиться, ведь никто не играет всю жизнь в хоккей.
- Все бросили и поехали поступать в институт?
- Не совсем так, ситуацию опять разрешил счастливый случай. Приехав домой на праздники, я встретил бывшую учительницу Любовь Ефремову, которая в то время работала директором школы рабочей молодежи. Любовь Семеновна стала меня уговаривать снова начать учиться, сдать экзамены за 9 и 10 классы и поступать в институт. Я согласился, но пришел только после окончания сезона, за месяц до сдачи всех предметов. Экзамены выдержал успешно, хотя и не скрываю, что почти все предметы списал – получил четверки и только по алгебре три (преподаватель откровенно усомнился в моих знаниях, и оценку поставил исключительно за ловкость).
Поступил я в Смоленский институт физкультуры, куда готовился очень серьезно, выдержав конкуренцию из 7 человек на место. Учился прилежно, а после окончания в 1972 году стал работать в родном городе – из Сыктывкара уехал еще в 1970-м.
- Тренером себя быстро почувствовали?
- Да, еще только поступив в институт! Как только в 1967 году приехал в Сыктывкар, меня вызвал к себе тренер Николай Клюкин, сообщил, что уезжает на обследование и поручает команду мне. В качестве играющего тренера я тогда успешно провел сбор по ОФП и ледовый сбор в Воркуте. Отношения со всеми ребятами сложились очень хорошие, они ко мне тянулись, и находить подход к каждому было очень легко. Тогда я и понял, что смогу стать хорошим тренером.
- В Кирове сразу стали работать с «Родиной»?
- Нет, сначала меня пригласил на «Искож» Павел Хлусьянов, которому я помогал, а спустя год поступило предложение от Ивана Мильчакова и Владимира Буркова поработать с молодежью в «Родине». Я взялся за дело с огромной энергией, сделал 8 детско-юношеских команд и постепенно начал переходить от массовости к мастерству. По наследству мне достались очень талантливые ребята 1955-1956 годов рождения, которые стали чемпионами РСФСР, а в финальной части первенства Союза были на 7-м и 5-м местах.
Когда Владимир Бурков занял вместо Ивана Мильчакова должность председателя спортклуба завода, стало некому руководить командой мастеров. Возглавить ее предложили мне. Я согласился, хотя в начале долго отказывался, говорил все, что думаю по поводу спортсменов: «Эти ребята – отработанный материал. За любовь к спиртному убрал бы из команды сразу человек 8! Что это такое – играют, пьют и все им до феньки!» Но Бурков сумел настоять на своем, и на первом же собрании я поставил перед командой новые цели: запретил пить и курить, наметил задачу выйти в высшую лигу, в связи с чем предупредил, что нагрузки здорово возрастут и станут гораздо сложнее. Кстати, тогда сразу нашлись те, кто покинул команду, не согласившись с ее новым курсом в спортивной жизни. Я поблагодарил их за честность и пожал всем руки.
- А зачем все это было нужно? Играли бы себе тихонько, не брали на себя много…
- Да я по характеру одержимый! Не понимаю, для чего жить просто так, коптить небо! Знаете, когда после окончания института я возвращался из Смоленска в Киров, то не спал всю ночь, размышляя, почему из меня не получился хороший спортсмен и каким нужно быть тренером. Я понял, что наставник команды просто обязан быть образцом во всем: не пить и не курить, находиться в центре всех спортивных событий, оставаться коммуникабельным, общительным, доступным для игроков. И дал себе слово: какие бы ни ждали впереди победы или поражения, никогда не обращаться к бутылке, не ломаться и не сдаваться!
Клятву эту я перед собой сдержал. Когда меня несколько раз отстраняли от руководства командой мастеров, вместо того, чтобы горевать, я шел на следующий день к детям, тренировал их и снова обретал смысл жизни.
Помню сняли в очередной раз и сказали, чтобы работал с детьми 1985 года рождения, а группа и набрана не была! Я сориентировался быстро, расклеил в школах объявления, поговорил с хорошими футболистами и сделал необходимый набор. Сегодня шесть ребят из него играют в команде мастеров: Саша Ронжин, Сережа Перминов, Миша Жданов, Алексей Бушуев, Паша Чарушин, Антон Рычков.
(Продолжение в следующем номере).
Марина КРЮЧКОВА

Вид спорта:
Источники:
Тип материала:
Команды:

Комментарии

А Иван Архипович Мильчаков был мой дедушка!!!И я очень этим горжусь